Мама рассветом взяли сверток и пошли на третье село. Это для меня так сказано. Чтобы я не волновался. Но все знали, что мама ушли к партизанам, понесли им хлеба.

Бабушка с братом копошатся. Думают, закрывать двери. Они думают о матери. Они должны вернуться, но их все нет.

Брат толчется в сенях, а потом стучит в дверь.

- Просим!

- Добрый вечер! Не я иду - Новый год идет!

- Пусть идет, - отвечают бабушка, принимая снип и сено.

Сноп поставили в углу, сено положили на стол. Сверху бабушка застилают скатерть, а затем ставят кутью. В такой вечер надо поставить 12 блюд, потому что 12 братьев-месяцев сходятся воедино. Мы с братом наперебой считаем блюда: кутья, тертый мак, вода... относится компот - сушеные фрукты, вода, хлеб, соль. Больше не набирается.

Бабушка садятся к столу. Первую ложку кутьи не съедают, а подбрасывают: "Пусть так родятся пчелы и счастья". Затем они приносят рукавицу, наполненную немолотим зерном. Это такая пашня, из которой вырастает счастья.

Но вот мелькнула тень. Мама входят, внося мороз. Они садятся за стол и рассказывают, что с ними ничего не случилось, а вот женщина, которую они встретили... Она почему-то шла через лес, и ее увидел немецкий самолет, который выискивал партизан. Начал обстреливать, а она убегала, уклоняясь. И спрятаться смогла лишь под мостиком. А брат сказал: "Никого, видимо, тот самолет не вислідкував, если набросился на бедную женщину".

А утром мы пошли по домам. Везде, где мы заходили, приговаривали:

- Запряжем облако, выедем на солнце, землю пахать - поля делать... Сейся-родись, рожь-пшеница, всякая хлеб! - набирали горстку зерна, мака, гречихи, проса из рукавицы и сыпали. - Чтобы не бил град... Чтобы не засевали поля пулями" белым телом не зволочувались и кровью не сполощувались... Сейся-родись... Конопля до потолка, лен по колени, чтобы у вас, люди, голова не болела!



[1] Новолетование - поздравления с новым годом, щедрование.